KTSMYRSK!!
NB: DO NOT retranslate/repost/otherwise use ANY part of this on facebook, tumblr, blogspot, etc.
[Беседует Хирофуми Канемицу]
Давать интервью втроем – это что-то новенькое, да?
Хигучи:
А почему вы вообще решили взять интервью у троих сразу?
По отдельности я у вас уже брал интервью для Ongaku to Hito, а так будет какая-то новизна. (Смех.)
Хошино:
Да то же самое всё. (Смех.)
Еще давно, во время тура ONE LIFE ONE DEATH, я решил вас побеспокоить и взять интервью у всей группы, когда обмывался один из лайвов – но все упорно молчали, и когда я потом включил кассету из диктофона, там можно было услышать лишь звуки, с которыми набэ варилось на огне: «буль-буль-буль».
Все:
Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
И я был надолго этим травмирован. Ну, а сейчас еще раз спрошу вас о впечатлениях от нового альбома.
Ягами:
И снова я скажу: хороший альбом получился.
Хигучи:
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как мы его записали, но сколько бы раз я его ни слушал – он мне нравится.
Хошино:
Там различные по схеме песни, но стоит посмотреть на обложку – и понимаешь, что их объединяет одно видение мира.
А какими были ваши впечатления в самом начале, когда вы прослушали демо?
Хигучи:
Я почувствовал там атмосферу, в которой снова можно будет сделать много разнообразных вещей. Например, BABEL, Moon Sayonara wo Oshiete и Hikari no Teikoku – в каждой из них абсолютно разные образы, ведь так? Поэтому я подумал, что этот альбом будет отличаться огромной широтой.
Ягами:
Да, это верно. Но вообще-то мысли у меня всегда одни и те же: что надо сделать альбом даже еще лучше, чем предыдущие, а для этого – как следует сыграть на барабанах.
Хошино-сан, а вы что скажете?
Хошино:
……Хм-м. У меня сегодня голова из-за пыльцы совсем не соображает, так что вы беседуйте, пожалуйста, втроем.
Ну будьте так добры. (Смех.)
Хошино:
Ээээттоооо… Первыми, кажется, я услышал Moon и BABEL. И подумал, что тут есть приятная возможность для выражения различного взгляда на мир.
читать дальше
На самой первой демозаписи были эти две песни?
Хигучи:
Moon и…
Хошино:
А, наверно, там была Bishuu LOVE!
Хигучи:
Да, точно. А последней была Nostalgia Vita Mechanicalis. Хотя, наверно, я ее просто последней записал. (Смех.) [??]
В последнее время перед записью не обозначается какой-либо определенной темы, и на этот раз было так же, да?
Хигучи:
Мы делаем песни по очереди, одну за другой, и по мере этого процесса начинают вырисовываться различные вещи. У нас нет изначальной задачи сделать что-то музыкально однородное. Поэтому наряду с такими песнями, как BABEL, есть и такие, как Moon.
На этот раз вы размахнулись как следует, не так ли?
Ягами:
Да, получилось очень разнообразно.
Хошино:
Если играть одно лишь похожее, это быстро надоест. (Смех.) Но есть желание делать стоящие вещи. И я как гитарист выполнил их с большим удовольствием.
Но ведь вы, Хиде-сан, еще и композитор. Разве не бывает, что вы мучаетесь выбором: «какую бы вещь мне написать»?
Хошино:
Бывало, что мне на мгновение казалось, будто бы меня что-то стесняет – но в принципе я свободен. Ведь в итоге любая песня превращается в музыку группы BUCK-TICK. Но когда заходишь за линию, то это сложно, конечно.
А где в группе BUCK-TICK пролегает эта «линия»?
Хошино:
…Кажется, я лишнего сказал. (Смех.)
Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Хошино:
Ну, есть нечто, что подразумевается, но не говорится, правда же?
Хигучи:
Все понятно. Но для того, чтобы песня изменилась до неузнаваемости, не обязательно требуется бас. [?? К чему это?]
Ягами:
Просто здесь речь идет об установлении баланса. Инициатива в том, что касается звучания, находится в руках композитора, но при этом в основу ложатся и мнения всех остальных. Это уже давно ясно. [Для меня] как для музыканта иногда меняют те места, которые я не могу сыграть на барабанах, и в то же время мы подробно проговариваем моменты, которые особо волнуют автора музыки. В этот раз, например, на самой первой имаевской демке в Reishiki 13gata Ai было столько тарелок, что ерунда какая-то выходила.
А, так вот на какой песне. (Смех.)
Ягами:
Один удар на такт примерно. [???] (Смех.) Я ему говорю: «Куда столько шума, у меня всего две руки, не смогу я это играть». А он – «ну ладно, можно и поменьше сделать». (Смех.)
Хигучи:
Это Хиде у нас суровый. Он, как правило, не хочет, чтобы игра остальных как-то отличалась от его образов.
Хошино:
Да я не то чтобы суровый, просто когда у меня внутри появляется образ песни, то мне хочется, чтобы играли согласно ему. Я делаю демо-запись – и, соответственно, хочу, чтобы все относящееся к ударным и басу было в точности как на ней. И наоборот: тому, что находится за пределами ритм-секции – гитаре, синтезатору, – я, как правило, предоставляю достаточную свободу решений. И на этот раз было так же.
Вообще, когда играешь столько лет, то способ работы над песнями и доведения их до ума – он, вероятно, меняется.
Ягами:
Он постепенно достигает все более высокого уровня. Исчезает неопределенность. То, что раньше неконкретно звучало в разговорах, – «хочу, чтобы барабаны были такие», – теперь показывается на демо-записи: «вот такие барабаны». Но иногда я думаю, что хорошо бы оставалась та неопределенность. Такая, как на старых демках Имаи, где он просто поет под гитару.
Cейчас такое и представить невозможно.
Хошино:
Так было в indies-времена и в те годы, когда у нас был дебют. Основываясь [вот на такой демке], мы все вместе шли в студию и работали над песнями.
Хигучи:
Но Имаи-кун – он все же такой человек, который как бы дает этой неопределенности право на существование: он прислушивается к нашим идеям.
То есть если говорить о группе, то в этом смысле у Имаи-сана и Хиде-сана абсолютно противоположный подход к работе над песнями.
Хигучи:
Я думаю, как раз поэтому есть еще и тот аспект, что мы при всей нашей широте не сворачиваем окончательно в авангард.
Да, это верно. [Эх, ну что бы ему не развить эту тему…] А еще у Хошино-сана в домашней студии сломались клавишные, и ему пришлось делать демо-запись без синтезатора.
Ягами:
О, вот оно что?
Хошино:
Да. Поэтому я решил, что попытаюсь просто донести образ, а дальше отдам его в распоряжение manipulator'а.
Хигучи:
Нет чтоб клавишные починить. (Смех.)
Хошино:
Но мне показалось, что это само по себе интересно. (Смех.) Вышло непохоже на мои обычные песни: видимо, появилась какая-то свобода. Мне кажется, я и указаний никаких конкретных не давал.
Юта-сан, а вам как показались три песни Хиде-сана, когда вы их послушали?
Хигучи:
На демо-записи очень сильно выделялась гитара… В Salome -femme fatale-, например. Причем это была самая простая демка.
Клавишных не было, поэтому и гитара вышла на первый план.
Ягами:
Демозапись принято делать с временным вокалом автора, поэтому там ничего непонятно. Какой она станет с вокалом Аччана – неизвестно. Так что когда я послушал BABEL на имаевской демке, я сначала не понял, что из нее выйдет. С вокалом Имаи она звучала просто как инди-вещь, иначе не назовешь. (Смех.)
Кажется, я понимаю. (Смех.)
Ягами:
Но как только споет Аччан, все меняется. Поэтому можно делать все что угодно. Насколько бы разные вещи там ни были, вокал Аччана в итоге становится для них опорным стержнем.
Да, ведь BABEL и Moon Sayonara wo Oshiete – это синглы одной и той же группы.
Хошино:
Насчет BABEL даже предположить было трудно.
Ягами:
Я ее записывал, совершенно не думая о том, что она может стать синглом. А когда я увидел текст, то даже испугался. «Вселенная мрака / Я есть Ничто» [«Ankoku uchuu / Watashi wa mu de aru»] – круууто вообще. (Смех.)
Я тут недавно в караоке был, только зачитал эти вводные строки – как все сразу зашумели: «Ты что такое собрался петь?!» (Смех.)
Ягами:
В этой строке превосходно выражено ощущение власти и господства в духе «вы все жалкие людишки». (Смех.) Разит прямо наповал.
Ну, это Атсуши Сакураи как бы рассказывает о своем человеческом существовании и о связанных с этим чувствах.
Ягами:
Человек-то он по натуре хороший, я так думаю. (Смех.)
«По натуре хороший, хоть и песни страшные поет.» (Смех.)
Ягами:
Мы потому играем 30 лет, что среди нас не было людей, которые бы говорили «я, я, я» – и это не какая-то рисовка на публику [использует бейсбольный термин «[grand] stand play»]. Причем никто не вынашивал в себе честолюбивых планов: «а вот я сделаю то-то, и мир увидит, каков я». Так что никогда не возникало надобности как-то себя изгибать.
Хигучи:
Аччан – он очень добрый и милый. Но как вокалист, напротив, [с годами] все более и более устрашает.
Хошино:
Он очень крутой исполнитель, и он способен сам создавать свой мир. Вокруг песен. Поэтому он крут.
Ягами:
Ну, я думаю, что мы как люди, занимающиеся музыкальным ремеслом, постепенно повышаем свои скиллы, это совершенно точно: ведь уже 30 лет прошло. (Смех.) Но вообще-то мы с самого начала были отклоняющимся элементом. Мы не осознавали себя вышагивающими по центру [какой-то определенной музыкальной] сцены. Мы всегда были такой группой, которая продает свою индивидуальность.
Хошино:
Скорее уж та группа, в которой играл Ани – вот это был отклоняющийся элемент. (Смех.)
Хигучи:
SP, да. (Смех.)
Ягами:
Где-то около года я там играл. Но мы были группой, которая в основном ездила по конкурсам. Лица себе белили. В общем, что-то вроде positive punk'а.
Хигучи:
Тексты у них крутые были. И выступали очень хорошо – но гран-при не могли взять и все тут!
Ягами:
В Гунме мы хоть и вышли на первое место, но что-то никакие [talent] scout'ы нас так и не завербовали. (Смех.)
Ха-ха-ха-ха.
Хигучи:
Вообще мы все изменились, включая Аччана. Хотя когда все вместе собираемся выпить – там всё так же, как было в старших классах, ничего не поменялось…
Нехорошо, когда в старших классах пьют. (Смех.)
Хигучи:
О. (Смех.) Но изменился образ мыслей в те моменты, когда мы играем музыку. У Аччана темы текстов и то, как он находит для них выражение – это тоже изменилось.
Хошино:
На лайвах когда смотришь на него сзади [почему «сзади»?? сбоку смотреть стесняиццо?], то думаешь: да, он и вправду с удовольствием дает выражение своим текстам.
Теперь что касается Имаи-сана: давайте…
Ягами:
…говорить про него гадости. (Смех.)
Хигучи:
Ха-ха-ха-ха-ха!
Ягами:
Когда у нас туры, он всегда задерживается в отеле до последнего. (Смех.)
Хигучи:
Да, спит долго. (Смех.) Это всегда так было.
Ягами:
А еще бывает, что просыпается, а потом по второму разу засыпает. (Смех.)
Ха-ха-ха-ха. Ну, а про песни что скажете?
Ягами:
Он [еще более] умело стал их делать, конечно. Хотя с этим все как было странно, так и осталось. (Смех.) Мне очень понравилась Moon~, но с точки зрения Имаи там как-то чудно развиваются аккорды, мелодия вокала диссонирует [?], и поэтому ему вроде как казалось, что из этой песни не выйдет сингла.
Хигучи:
C аккордами тоже все странно. Если попробовать размышлять отталкиваясь от «трех аккордов», то [виден] маршрут, ведущий в непонятные места. [?? コード的にも変だよ。３コード的に考えてみたら、意味わからないところにルートがあって。] Даже если очень хочешь сыграть какую-то песню, легко не получается.
Ягами:
Поэтому самому автору тоже непонятно: у него как бы «слепые пятна».
Хигучи:
Но ведь в центре – красивая мелодия, поэтому песня очень крутая. А аккорды – они только наводят атмосферу. [почему «только»??]
Хошино:
Имаи-сан очень хорошо умеет соединять звуки. Это как пазл. Получается немножко в искривленной манере, но зато в точку.
Ягами:
А у Хиде, наоборот, все просто.
Хошино:
Ну, как бы сказать... Иногда я сознательно делаю что-то так, чтобы было странно, но в принципе простые вещи удаются мне лучше всего.
Хигучи:
Да ведь Имаи-кун тоже наверняка думает, будто делает что-то простое. Но «простое» Имаи-куна – оно как-то ни на что больше не похоже. (Смех.)
Кажется, я понимаю.
Хигучи:
Это потому что он – дарование. Раньше часто бывало, что записываем альбом, все песни уже давно подобраны – а он вдруг впадает в задумчивость. И вроде говорил уже, что всё, больше песен не будет – но вот, внезапно: «а не вставить ли еще одну песню…», «у меня тут хорошая песня получилась…» И вся студия – в панике. (Смех.)
Ягами:
И даже когда уже мастеринг на носу – он все еще раздумывает, буквально до последнего момента.
Хигучи:
Поэтому я всегда у него уточняю по нескольку раз. (Смех.) «Имаи-кун, это всё? Точно-точно всё?» Хотя такие вопросы, конечно, достанут [хоть кого]. (Смех.)
Все:
Ва-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Хигучи:
Но в последнее время такого стало меньше.
Ягами:
Потому что дедлайны нарушаются. (Смех.)
Хигучи:
Но в то же время из песни, которая делаются таким образом, может неожиданно получиться сингл номер два. Хорошая песня, но так как структура альбома была уже определена, решено было выпустить ее на сингле. [Какая связь??? Вообще что-то странное тут.] Кстати, в этот раз сроки были долгие, так что остался даже излишек.
Наверно, это потому, что тут речь идет о совсем другом персонаже, нежели Хошино-сан.
Ягами:
Хиде как напишет свои три песни, так сразу типа «всё, пора обмывать!» (Смех.)
Хошино:
Не то чтобы я заранее решаю[, что их будет именно три], но получается как-то само собой. Хотя баланс с песнями Имаи-сана устанавливается как раз очень хорошо, разве нет?
Хигучи:
Я время от времени думаю: может, на этот раз будет четыре? Но нет, не бывает четырех.
На этот раз песни Хошино-сана расположены подряд в самой середине.
Ягами:
Сначала было по-другому, но в конце концов они оказались вместе, и получилась Хиде-zone. (Смех.)
Хигучи:
Но вышло хорошо.
Хошино:
Просто то, что под Хиде-zone, превращается в Имаи-zone.
Хигучи:
Salome~ до самого последнего момента находилась там, где сейчас BABEL.
Порядок песен обдумывает вся группа?
Хошино:
Раньше у нас была доска с бумажками, и мы все, галдя, перемещали их туда-сюда.
Хигучи:
Мы все обычно мучаемся над тем, что поставить в самое начало, а что в конец. Но сейчас этот вопрос решился очень рано, поэтому все было гладко.
На этот раз в работе над альбомом участвовали четверо manipulator'ов. Для вас в этом было что-то странное?
Хигучи:
Но ведь мы давно уже работаем с manipulator'ами. Если говорить о синтезаторах [букв. «надстройке [над основными инструментами]»], то мы их используем со времен «Kurutta Taiyou».
Хошино:
Но когда Йоко-чан все как бы консолидировал – это же было на «darker than darkness», ведь так? Тогда мы еще на стадии демо-записи смогли сделать музыкальные образы чем-то общим и дать им самые разные воплощения. Хотя еще раньше был «Koroshi no Shirabe».
Хигучи:
Благодаря этому в песнях появляется больше разнообразия, и рождаются какие-то новые пути развития, которых мы даже не предполагали.
В песне Barairo Juujidan -Rosen Kreuzer- был задействован Хаяши-кун. По-моему, звучит очень свежо.
Хошино:
Хорошо, да?
YOW-ROW-кун, Йоко-чан, CUBE JUICE-кун – все они очень круты, но являются «прямыми наследниками» директора Танаки-сана. Это люди одной с ним крови. А Хаяши-кун – он, как известно, пришел из совсем другого направления. Кроме того, он взял песню Хошино-сана, а не Имаи-сана, так что уже в этом чувствуется огромная новизна.
Хошино:
Ну, как и следовало ожидать. В manipulation'е качество звука тоже очень сильно различается в зависимости от того, кто его делает. В данном случае для меня выбрали то, что подходит конкретно для песни – и это сработало. Со времен дебюта и до сих пор мы еще ни разу не назначали на эту работу человека, который работает в продюсерском ключе [???] – поэтому идеи таких людей, конечно же, воспринимаются свежо.
Хигучи:
Просто звучание группы очень сильно закостенеет, если ничего с ним не делать. И тогда даже тот огромный запас идей, который имеется у Имаи-куна, нельзя будет использовать наилучшим образом. Поэтому мы работаем с такими людьми, как manipulator'ы. И тот дух, который они привносят [в нашу музыку], очень для нее полезен.
Ягами:
А чтобы приходил какой-нибудь знаменитый продюсер, клал ноги на стол [не совсем, но это в любом случае идиома] и говорил: «Ну-ка, давайте я вам тут сделаю» – нам такое не подходит, мне кажется.
Хигучи:
И Йоко-чан всегда об этом знал. Поэтому он все это время работал с нами практически как шестой участник группы. Появились также и новые manipulator'ы, и именно такой способ работы подходит лучше всего: смешаться с группой. Тогда это становится похоже на сешн. При этом опорный стержень группы не претерпевает никаких изменений. Так работа получается интересной, правда же?
Ягами:
Все же любовь к BUCK-TICK – это обязательное условие. Если человек взялся для нас что-то делать, мне хочется, чтобы он делал это от всей души. Но если человек незнаком с тем хорошим, что у нас есть, и с нашей человеческой сущностью – вряд ли что-то получится. Если это просто развлечение, а аранжировка высосана из пальца и совершенно не идет [именно нам] [?] – в нашем случае из такого ничего хорошего не выйдет, определенно.
Понял. И напоследок спрошу: что группа BUCK-TICK хочет делать дальше?
Хигучи:
По-прежнему стараться изо всех сил. Но для начала все-таки хотелось бы как следует отыграть тур. Так и Ани часто говорит: выпустить альбом, отыграть тур – а потом уже идти к чему-то следующему. Дальнейшие повторения такой последовательности – это моя мечта, или скорее даже цель. [??]
Ягами:
Хотелось бы иметь возможность работать столько, сколько в моих силах, поэтому следующая задача – 35-летие. А потом точно так же – 40-летие. (Смех.) Вот думаю, что хотел бы до самой смерти барабанить так же, как сейчас.
Хошино:
Ну, я хочу, чтобы все и дальше продолжалось как сейчас, без изменений. Хочу делать превосходные вещи и ездить с ними по стране. Ведь для группы нет ничего более ценного, чем вот такие простые радости. [Ремарка интервьюера:] (Серьезен и проникновенен.)
Хигучи:
Вполне в духе Хиде. (Смех.)
Ягами:
Когда доходишь до таких пределов – это уже просто судьба, иначе не скажешь. (Смех.) Можно хотеть всегда играть в группе, но если у человека это не получается, то вот не получается и все тут. А на нас будто бы кто-то наверху возложил миссию: будете выполнять такие-то роли. И когда уже столько пройдено, то чтобы кто-то сказал «Юта, у нас с тобой музыкальные противоречия, ты должен нас покинуть!» – это нереально.
Юта:
Ну, как бы… я?? (Смех.)
____________________________
сканы: spanielonthemoon
@темы: колка дров, BUCK-TICK, ktsmyrsk!
-
-
27.05.2018 в 04:49-
-
30.05.2018 в 06:04-
-
31.05.2018 в 03:42-
-
03.06.2018 в 19:00